СЕЙМА ИЛИ ВОЛОДАРСК?

«Они сошлись,
вода и камень…»

И что бы там ни говорили, а Сейма все-таки осталась старинным и отчасти тихим, уютным уголком. Конечно, со времен Бугрова сельской идиллии в этих местах поубавилось. Володарск нарушил ровное и плавное однообразие деревенской жизни, внес болезненный диссонанс не только в стиль поведения сеймовцев, но и в сам облик этого поистине райского местечка. Драматическое сочетание города и деревни (Сеймы и Володарска), сочетание не сочетаемого, привело ко многим весьма серьезным проблемам. Проблемы бросаются в глаза, потому и видны сразу, с ходу — стоит только внимательно присмотреться.

… Вот говорят «провинция»… Причем не просто говорят, а говорят с оттенком некой пренебрежительности. Напрасно, совсем напрасно. Именно в провинции, как на ладони, отчетливо проступают многие начала тех процессов, которые затем разовьются в мощные действия и резко заявят о себе где-нибудь в столице нашей Родины.

Тихий, уютный и старинный уголок. Многое здесь напоминает о ярких исторических событиях. Слишком много конкретных мест, связанных с конкретными личностями, а точнее, с личностью. Конечно же, мощная фигура Николая Александровича Бугрова, миллионера-заводчика, высится, точно бронзовый монумент, до сих пор будоража наше усталое воображение. Поневоле вспоминаются лермонтовские строки:
«Да, были люди в наше время!
Не то, что нынешнее племя.
Богатыри, не вы…»

Для многих жителей Сеймы личность Бугрова не просто факт истории, а своеобразный эталон национального характера. Сильный, выдержанный, по-настоящему мудрый, уважающий себя, верующий в Бога не на словах, готовый прийти на помощь страдающему человеку — таков Николай Александрович, таким он и был до конца своих дней. Попробуйте сравнить Бугрова с современными «политиками», с теми, кто бьет себя в грудь при каждом удобном случае, призывает идти на баррикады, выискивать врагов… Попробуйте сравнить, и ничего не получится, масштабы не те.

Конечно же, у сеймовцев множество своих каждодневных дел. Они озабочены трудным житием-бытьем. Зарплата невысокая сочетается с высокой безработицей, в том числе и скрытой — вроде люди приходят на работу, что-то производят, а на самом-то деле!..

Совсем недавно, буквально на днях, разговорился с незнакомой женщиной. Оказалось, она живет на Сейме. И потому ее проблему можно считать в большей степени отражением проблем общесеймовских. «Пока работаю, — говорит она. И в этом — «пока работаю» — чувствуются усталые и раздражительные нотки. По этому случаю сразу же на ум приходят банальные, затасканные фразы об отсутствии уверенности в завтрашнем дне. Да и в самом-то деле, не кривя душой, могли ли мы говорить об уверенности в завтрашнем дне когда-нибудь. Может быть, эта уверенность была в тридцатых годах, когда те, кто еще оставался на свободе, радовались жизни? Или в военные сороковые, или в голодные и страшные пятидесятые?.. Да и в шестидесятые и семидесятые годы не было такой уверенности. Всегда что-то мешало, чего-то боялись. А страх вряд ли укрепляет бодрость духа. Почему же сейчас так рьяно эксплуатируется тезис о неуверенности в завтрашнем дне? Но мы, кажется, отвлеклись…

Раиса Николаевна, так зовут женщину, прямо, без обиняков, заявила, что на работе делать-то почти нечего. Продукция не находит сбыта. Все идет либо на склад, либо невесть куда. Кое-что достается и самим труженикам в плане безвозмездной помощи. И помощь, она идет по демпинговым ценам, таким родным и знакомым (жить-то как-то надо). Раиса Николаевна привычно жалуется на усталость, но, заметим, не на физическую, нет, на моральную. Дома — дети (двое парней), муж, у которого на работе тоже не ладится. Да еще в последнее время стал частенько прикладываться к зеленому змию, и, как следствие, возникают скандалы. Пареньки тоже слишком шустрые. Учиться… ну ни в какую, лишь бы по улицам стремглав носиться…

Вот и устала Раиса Николаевна. И не только из-за трудной-нудной жизни. Видимо, ее усталость — есть часть общего ощущения людей, которых сейчас называют потерянным поколением. Это поколение тех, кому за сорок. Многие из них испытали на себе политическую, психологическую «ломку», характеризующую резкую смену формаций. Как же, еще вчера — «Будь готов — всегда готов!» и «Ленин вечно живой», а сегодня — «Господи, спаси нас.»

Хорошо будущим историкам. Они хладнокровно, по-научному оценят сегодняшние события. Разберутся, где было хорошо, а где плохо. Где правильно, а где нет. Дадут строгое и точное заключение… А вот каково сегодняшним простым людям, толком не понимающим, что все-таки вокруг происходит? Их-то научили просто смотреть на вещи. Вот социализм — это хорошо. Вот капитализм — это плохо. Хорошо-плохо, черное-белое… Посмеялся бы Николай Александрович Бугров над таким немудреным учением. Покачал бы головой, да и сказал что-нибудь свое, бугровское, типа: «Бог человеку ум дал, чтобы человек этим умом пользовался, а не доверялся всякой глупости и неправде».

…Старинный уютный уголок Сейма. Много в нем осталось от прежнего доброго времени. И у коренных сеймовцев есть что-то хорошее и доброе даже во взгляде. Поговоришь с такими людьми-и легче становится на сердце. Все-таки, несмотря на обстоятельства суровые, на жизнь суровую, много вокруг неплохих людей. И зря на провинцию поглядывают свысока, считают «вторичной», «нехарактерной». Именно здесь, в провинции, теплится пока еще хороший, добрый, мудрый, национальный российский дух…

На Фото: Привокзальная площадь. Бассейн, бывший фонтан Бугрова.

В. МИГОВ